Разнообразные причины служат препятствием к общности взглядов на пути и механизмы регуляции морфологического состава крови. Наиболее существенным является выделение лейкоцитарного состава крови как самостоятельной системы и интерпретация изменений этой системы под влиянием различных условий в зависимости только от кроветворных органов, производящих элементы этой системы и вне зависимости от крови, в которой, и вместе с которой, эти элементы циркулируют.

Ранее уже упоминалось о тесном соотношении в образовании клеток крови и кровеносных сосудов в периоде эмбрионального развития. Хотя в более позднем эмбриональном и постэмбриональном периодах эти две системы обособляются, все же определенная связь между ними сохраняется. Выражается она в том, что клетки крови образуются в кроветворных органах вокруг сосудов и из очагов кроветворения тем или иным путем поступают в циркулирующую по кровеносным сосудам кровь, пополняя убыль и определяя в общем морфологический состав последней. Так как клеточные элементы находятся во взвешенном состоянии в постоянно движущейся жидкой среде, их распределение в ней не может не подчиниться в первую очередь физическим законам передвижения взвешенных частиц в движущейся жидкости. Поскольку же движение крови происходит в системе эластических древовидно разветвленных трубок — кровеносных сосудов, особенности этого движения, подчиняясь в общем законам гидродинамики, определяются и зависят от особенностей строения и функционального состояния различных частей сердечно-сосудистой системы в каждый данный отрезок времени. Естественно рассмотрение такой зависимости тока крови и механизмов, регулирующих взаимодействие отдельных частей и отрезков сосудистой системы, для обеспечения снабжения необходимым количеством крови органов и тканей и тем самым поддержания деятельности целого организма.

Характер движения жидкости по трубкам и, в частности, характер движения крови по кровеносным сосудам (системе) имеет большое значение для понимания основного вопроса, рассматриваемого в книге — картины крови.

Законы движения крови по кровеносным сосудам (гемодинамика) соответствуют общим законам движения жидкостей (гидродинамике). Однако сложность замкнутой системы кровеносных сосудов с разным диаметром функционирующих артериол и мельчайших капилляров, по которой течет вязкая жидкость со взвешенными в ней форменными элементами обусловливает сложность сочетания законов гидродинамики, а иногда ограничивает их значение в применении к гемодинамике. В некоторой мере и нам придется коснуться этих вопросов.

Уже было показано, что при движении жидкости по плотной поверхности стенки трубки скорость движения жидкости наиболее велика по оси трубки, уменьшается с приближением к поверхности и около самой стенки равна нулю. Таким образом,, жидкость как бы разбивается на тонкие слои, которые движутся относительно друг друга так, что первый, соприкасающийся с поверхностью трубки, остается неподвижным. Второй медленно движется относительно первого. Третий движется относительно второго с большей скоростью и т. д. Такое движение, при котором жидкость не перемешивается, а образуются движущиеся относительно друг друга ее слои, называется слоистым (ламинарным). При этом скорость движения слоев изменяется под прямым углом, т. е. в направлении перпендикулярном к направлению движения и будет наибольшей в центральной части трубки. Скорость движения слоев жидкости характеризуется степенью ее изменения, т. е. градиентом скорости, который 
равен отношению:    

где du — разность скоростей движения соседних слоев жидкости, dx — расстояние между ними. Естественно, что изменение (градиент) скорости движения слоев жидкости зависит от скорости движения жидкости в трубке.

Скорость движения крови в крупных сосудах кровеносной системы в общем можно относительно уподобить скорости движения жидкости в трубке, что определяется формулой Торичелли, в которой принебрегают внутренним трением и которую можно изобразить следующим образом:

где U — линейная скорость, g — ускорение движения (силы тяжести) равное 980 см/сек. и I — давление в начале трубки, равное давлению столба жидкости с высотою I.

При этом скорость течения жидкости такова, как будто бы она свободно падает с высоты I. Такой расчет действителен только для жидкостей с малой вязкостью. Для крови же следует учесть значительную вязкость, обусловливающую значительное сопротивление ее току, на преодоление которого будет затрачена часть (Р₂) начального давления, которое можно обозначить Р₁. Тогда упомянутую формулу можно выразить так:

Для трубок с постоянным сечением и установившимся движением жидкости скорость движения постоянна, а давление падает в трубке пропорционально пути, пройденному в ней жидкостью. Такое понижение давления обусловлено тем, что жидкость при своем движении преодолевает силы трения. Как это следует из приведенного уравнения, скорость движения жидкости будет тем больше, чем больше давление и меньше сопротивление (трение).

Для характеристики линейной скорости слоистого течения в трубках с очень малым сечением Пуазейлем была дана формула:

Значение формулы Пуазейля в определении особенностей тока крови в капиллярах несколько ограничено, так как она установлена для воды, протекающей по трубкам с большим диаметром.

Изложенные выше принципы относятся к течению жидкости по трубкам с постоянным сечением.

Кровеносная же система может быть уподоблена трубкам с переменным сечением и разветвленными участками.

Характеристика тока крови этим обстоятельством усложняется, но общее значение формулы Пуазейля сохраняется. Основное положение для установившегося движения жидкости в трубках с переменным сечением заключается в том, что в каждый данный отрезок времени через поперечное сечение трубок (артерий, капилляров и вен) должен протекать одинаковый объем жидкости, иначе она стала бы в некоторых местах скопляться, что противоречило бы условию стационарности. Но для того, чтобы через различные поперечные сечения трубы протекал одинаковый объем жидкости (V), необходимо, чтобы скорости течения были различны. Таким образом, в данном случае скорости должны быть обратно пропорциональны площадям поперечных сечений, т. е. обратно пропорциональны квадратам радиусов трубок:

Согласно уравнению Бернулли, полное давление жидкости должно быть одинаковым во всех плоскостях сечения трубки. Поскольку же скорости в различных плоскостях сечения трубки не одинаковы, то в узком сечении должна быть большая скорость и меньшее давление, а в широком — меньшая скорость и большее давление.

Указанные законы полностью применимы к течению крови по кровеносной системе, хотя при сложности и быстроте взаимодействия отдельных частей сосудистого русла они не всегда могут быть учтены.

Уже упоминалось, что артериолы и капилляры обладают объемом, во много раз превышающим объем приводящей аорты и крупных сосудов. Площадь поперечного' сечения капилляров примерно в тысячу раз больше площади поперечного сечения аорты и, естественно, скорость течения крови в последней будет соответственно больше, чем в капиллярах. В аорте человека и крупных млекопитающих средняя скорость течения крови составляет около 500 мм/сек., в капиллярах 0,5 мм/сек. Л. И. Фогельсон указывает меньшие числа — от 150 до 240 мм/сек. в аорте и 0,5—1 мм/сек. в капиллярах. Н. А. Куршаков отмечает, что скорость течения в аорте изменяется от 1000 до 100 мм/сек.

Существующие в крупных сосудах колебания скорости течения крови быстро выравниваются. Противоположно этому в капиллярах течение крови постоянно' подвержено значительным и более продолжительным колебаниям.
Капилляры обладают способностью к самостоятельным сокращениям, о чем подробнее будет сказано далее. Однако поступление и скорость течения крови в них в значительной степени зависит от состояния артериол.

Можно легко себе представить, и это вытекает из формулы Пуазейля, что при расширении артериол в каком либо участке сосудистого русла при остающихся при этом без изменения капиллярах через последние должно протечь больше крови, и ток крови будет ускорен. При соответствующем одновременном расширении артериол и капилляров количество крови протечет большее, но скорость может остаться неизменной, либо ток крови будет замедлен. Обратные соотношения будут при сужении артериол и соответствующем состоянии капилляров.

Кровь из капилляров поступает в венулы и оттуда в более крупные вены. Кровеносное русло снова суживается и скорость кровотока, в зависимости от падения давления и степени сужения, вновь увеличивается, не достигая, однако, скорости течения в аорте, так как поперечное сечение вен, приводящих к сердцу кровь, остается большим, чем поперечное сечение аорты.

Из приведенных кратких предпосылок вполне ясны особенности движения крови в различных отделах сосудистой системы, которое подчинено твердо установленным физическим законам гидродинамики.

Задачей кровообращения является обеспечение кислородом и питательными веществами органов и тканей и удаление продуктов постоянно происходящих в организме процессов обмена веществ, что осуществляется с помощью четырех литров крови, циркулирующей в замкнутой сердечно-сосудистой системе. К. М. Быков по этому поводу пишет: «Кровообращение является одной из функций, которая интегрирует деятельность различных частей организма. Из всех органов «растительной» жизни органы кровеносной системы, пожалуй, больше всего участвуют в создании условий, обеспечивающих быструю перестройку жизнедеятельности тканей при изменении условий существования организма как целого в окружающей его среде. Все «местные» сдвиги в тканевом обмене создаются обязательно при определенных условиях кровообращения».

Уже давно был отмечен факт увеличения объемной скорости движения крови в работающем органе, в то время как в относительно недеятельном органе объемная скорость значительно уменьшается. Смысл и значение этого факта очень ясно определены в замечании И. П. Павлова: «Дело в том, что крови в теле не хватает для одновременной работы всех органов и здесь применяется поэтому принцип преимущественного снабжения работающих органов: кровь приливает в большом количестве к тем органам, которые работают в данное время. Это основной факт, и вы должны его хорошо запомнить. Перенос крови, ее распределение между разными органами и их частями производится исключительно этими «кранами». Следовательно, нервы, идущие к артерийкам и «управляют» распределением крови.» 

Справедливость такого положения легко демонстрируется на работающей мышце, кровоснабжение которой в этом периоде увеличивается в 8—10 раз, что возможно только» при соответствующем расширении сосудов. Капиллярная вместимость мышц при работе увеличивается в 750 раз, с 0,02 до 15% всего объема мускула (Н. А. Куршаков).

Если учесть при этом, что мышечная система составляет более половины веса всего тела, то при напряженной физической работе общий объем сосудистого русла мышц был бы достаточен для вмещения почти всего количества циркулирующей в организме крови. Такое состояние по понятным причинам привело бы к падению кровяного давления и нарушению зависимой от него циркуляции крови. Сохранение уровня кровяного давления возможно только при быстром перераспределении крови между работающими и не работающими органами. «В организме применен принцип «экономического» распределения и кровь направляется туда, где она в данный момент нужна. Это, конечно, должно вызывать перебрасывание крови из одного места в другое. Во-вторых, организм должен все время поддерживать кровообращение, а кровообращение основано на разности давлений. Это будет потребность общего характера. Таким образом, перед организмом все время стоит задача — согласовывать местные нужды с общими потребностями. Местные рефлексы существуют для удовлетворения местных потребностей, и рядом с ними есть еще и общие рефлексы, которые не позволяют кровяному давлению ни непомерно падать, ни слишком повышаться». 

В приведенных двух выдержках из лекций И. П. Павлова коротко и вместе с тем с большой четкостью и полнотой выражена сущность кровообращения, значение кровераспределения и нервнорефлекторный механизм сложной его регуляции, точкой приложения которого являются артериолы, а от их состояния в итоге зависит кровоснабжение органа.

Артерии, особенно мелкие, в стенках которых преобладает слой гладкой мускулатуры, могут, сокращаясь и расширяясь, изменять свой просвет. Соответственно артерии обладают двойной иннервацией, волокнами вегетативной нервной-системы, что впервые было доказано Клод Бернаром.

Сосудосуживающие нервные волокна (вазоконстрикторы) принадлежат к симпатической нервной системе. Следует отметить, что главным вазоконстриктором для наиболее обширной сосудистой области — органов брюшной полости — являются симпатические волокна, проходящие в составе чревного нерва. Сосудорасширяющие нервные волокна относятся, главным образом, к парасимпатической нервной системе.

Для восприятия раздражений, идущих из внешней среды, имеются воспринимающие нервные окончания — экстерорецепторы, существуют многочисленные рецепторы во внутренних органах и тканях — интероре- депторы и, в частности, для сосудов — ангиорецепторы. Рецепторы, сосредоточенные в отдельных участках сосудистой системы образуют так называемые сосудистые рецептивные поля или рефлексогенные зоны. Последние при раздражении являются источником импульсов, идущих к сосудодвигательным центрам, обусловливающим рефлекторное изменение просвета сосудов («собственный рефлекс» по В. Н. Черниговскому) .

Уже давно описаны две основные сосудистые рефлексогенные зоны. Одна из них расположена в стенке дуги аорты, в другая — в стенке сонной артерии в месте ее разветвления на наружную и внутреннюю ветви.

Повышение давления в аорте или сонной артерии, обусловливая раздражение рецепторов указанных зон, рефлекторным путем приводит к его снижению. Причиной снижения кровяного давления является, с одной стороны, падение тонуса сосудосуживающего отдела вазомоторного центра и вызываемое этим понижение тонуса артериол и венул и, следовательно, их расширение, с другой, повышение тонуса центра блуждающих нервов е таким же эффектом со стороны сосудов и урежением сокращений сердца. Понижение давления вызывает изменения противоположного характера.

Кроме рецепторов, которые возбуждаются под влиянием изменения давления, т. е. баропрессорецепторов, в тех же рефлексогенных зонах находятся рецепторы, кото-рые возбуждаются под влиянием изменений химического состава крови (кислотно-щелочного состава, содержания гормонов и продуктов жизнедеятельности тканей — гистамина, ацетилхолина, аденозинтрифоефорной кислоты и др.), т. е. хеморецепторы. Последние сосредоточены в аорте в так называемом аортальном тельце; в каротидном синусе — в каротидном тельце.

Рефлексогенные зоны, также имеющие большое значение, были обнаружены и в других сосудистых областях.
В последние годы учениками К. М. Быкова (В. С. Делов, А. В. Риккль), особенно В. Н. Черниговским и его сотрудниками (О. С. Меркулова, А. Я. Ярошевский), было доказано наличие интерорецепторов в сосудах селезенки, печени, почек, перикарда, желудка, кишечника, костного мозга и других внутренних органов, раздражение которых рефлекторно изменяет деятельность дыхательного и циркуляторного аппарата. По поводу значения этих рецепторов К. М. Быков писал: «Нужно поэтому считать, что от интерорецепторов постоянно идут импульсы, которые играют (в комплексе с влиянием импульсов Людвиг-Циои-Геринг-Геймановской зоны) отнюдь не второстепенную роль как в нормальной слаженности, так и в патологической разлаженности функционирования дыхательно-циркуляторной системы».

Перечисленными работами был выяснен нервнорефлекторный механизм и отдельные звенья пути регуляции и саморегуляции циркуляторного аппарата. Мало исследованным долгое время оставался только вопрос об участии в регуляции кровообращения высших отделов головного мозга — его коры, хотя связь изменений состояния сердечно-сосудистой системы с психическими переживаниями была отмечена давно. Еще в работах В. Я. Данилевского, В. М. Бехтерева, А. Черевкова утверждалось наличие сосудодвигательных центров в коре головного мозга. По существу же роль коры головного мозга в регуляции сосудистых реакций и механизм ее влияний были выяснены учениками И. П. Павлова, главным образом, К. М. Быковым и его сотрудниками (А. А. Рогов, А. Т. Пшонник) только в результате создания И. П. Павловым учения о высшей нервной деятельности. Уже при исследовании безусловных сосудистых рефлексов, А. А. Рогов пришел к выводу о том, что «характерной особенностью сосудистых рефлексов человека является их необыкновенная подвижность и изменчивость, происходящие под влиянием внешних или внутренних раздражителей» и предположил их зависимость от влияний коры головного мозга. Он показал далее, что при нарушении связи между корой головного мозга и подкорковыми сосудодвигательными центрами безусловные сосудистые реакции утрачивают указанные качества и отличаются от нормальных экстероцептивных реакций незначительной величиной, инертностью всего развития и носят, в известной мере, стереотипный характер. Такие сосудистые реакции были названы им «примитивными». Таким образом, сосудистые реакции слагаются из двух компонентов: из экстероцептивной сосудистой реакции, осуществляющейся при посредстве коры головного мозга и характеризующейся необыкновенной подвижностью и яркостью своего проявления, и примитивной интероцептивной сосудистой реакции, осуществляющейся при посредстве подкорковых сосудодвигательных центров и имеющей стереотипный характер. В норме возникновение и развитие обеих сосудистых реакций идет в одном и том же направлении, причем экстероцептивные сосудистые реакции преобладают над интероцептивными сосудистыми реакциями и маскируют их.

Возможность условнорефлекторных влияний на сосуды была доказана еще в 1913 г. И. С. Цитовичем. Более подробные исследования сосудистых условных рефлексов были проведены А. А. Роговым и А. Т. Пшонником. А. А. Рогов впервые доказал возможность образования сосудорасширяющих условных рефлексов и тем самым показал, что «кора головного мозга регулирует деятельность сосудистой системы в полном ее объеме — не только в сторону сосудосуживающих эффектов, но и в сторону сосудорасширяющих». А. А. Роговым и А. Т. Пшонником была показана большая реактивность и подвижность влияний коры на сосуды и преобладающая роль условного раздражителя над безусловным. А. А. Рогов подчеркивает, что кора головного мозга не только влияет на сосудистую систему в значительно большей степени, чем подкорковые сосудодвигательные центры, но и в сильнейшей степени меняет деятельность последних.

Таким образом было установлено ведущее звено в сложной системе регуляции кровообращения.

Важнейшее значение в жизненных процессах организма принадлежит капиллярам, через стенку которых происходит обмен веществ между кровью и тканями. Не подлежит сомнению, что благодаря интимной связи капилляров со снабжаемыми ими тканями в физиологических условиях обеспечивается кровоснабжение тканей и органов в соответствии с их функциональной деятельностью. И по настоящее время не отрицается возможность непосредственной регуляции регионарного кровораспределения в зависимости от влияния продуктов обмена. Так, Л. И. Фогельсон пишет, что под влиянием работы в работающих тканях возникают продукты метаболизма, понижающие тонус артериол и капилляров. Точный химический состав этих продуктов обмена не совсем ясен. Большое значение имеют кислые продукты метаболизма, в частности, молочная кислота и углекислота. Имеют значение и продукты распада органов и тканей некислотного характера, вызывающие расширение артериол. Действие этих продуктов жизнедеятельности чисто местное и ограничивается пределами работающих тканей.
 

Такое ограничение вряд ли возможно при современном понимании взаимоотношения органов и систем в целостном организме.

Речь идет не о тех продуктах клеточного распада (гистамин или гистаминоподобные вещества), которые, как уже было указано, являются медиаторами, что совершенно ясно, а о давно установленном влиянии кислых или щелочных продуктов, появляющихся в процессе тканевого метаболизма. В частности, в 1915 г. А. П. Людкевичем было установлено, что кислоты расширяют артериальные сосуды и принято, что щелочи их суживают. М. Л. Рейнгольдом было показано при пропускании крови через изолированное ухо кролика, что при снижении AR — сосуды расширяются, при нарастании AR — они суживаются. Установление этого факта имеет большое значение для рассматриваемых вопросов, поскольку хорошо известны в организме мощные механизмы поддержания постоянства pH. Это не значит, конечно, что даже в физиологических условиях при определенных состояниях ткани pH не может изменяться или не изменяется в ту или другую сторону. Тем более изменение pH возможно в условиях патологии. К расширению капилляров приводит также увеличение количества СО₂ или недостаток кислорода и изменение содержания электролитов, главным образом, соотношения К и Са.

Из указанных данных многими исследователями был сделан далеко идущий вывод об автономности тканевых процессов и о сосудах отдельных тканей и органов как автономно реагирующих частях сердечно-сосудистой системы без участия при этом нервной системы. Эти положения долгое время служили поддержкой теории Крауса-Цондека о вегетативной регуляции. Однако экспериментальные и клинические факты полностью противоречили этим положениям.

Было совершенно очевидно, что усиление кровоснабжения одних активно функционирующих органов влечет за собой уменьшение кровоснабжения других, часто значительно отдаленных органов, при одновременном снижении их функциональной деятельности. В таких случаях для объяснения приходилось прибегать к помощи вегетативной нервной системы. Это очень хорошо сформулировано в работе Е. Мюллера, который пишет: «Если рассматривать циркуляцию при полной сохранности роли ее отдельных факторов как единое целое, то легко понять, что всегда гармоническая установка друг на друга частей циркуляционного аппарата возможна лишь тогда, если имеются связи между отдельными частями, благодаря которым такая гармония поддерживается и осуществляется. Также и здесь напрашивается вывод, что, очевидно, эти связи между отдельными частями аппарата кровообращения осуществляются вегетативно-нервными путями». Чтобы показать как далеки были многие крупные исследователи еще только два десятилетия тому назад от современного павловского физиологического понимания регуляции процессов в целостном организме, приведем выдержку из монографического изложения вопроса Е. Мюллером, который пишет, что, вообще говоря, вегетативная нервная система как анатомическое целое ни в какой мере не может рассматриваться как орган, который под влиянием центрально исходящего возбуждения управляет движением и распределением крови. Эта роль в большей степени должна быть приписана сосудистой системе, как самоуправляемой и индивидуальной в вегетативной системе органов, так как уже ее автономное приспособление к потребностям органов и организма как целого активно управляет распределением крови и этим сохраняет приспособленное к потребности состояние циркуляции.

Поскольку указанные влияния были доказаны экспериментально, можно допустить, кроме основного способа нервной регуляции, существование химической гуморальной, пусть местной регуляции кровотока в органах в период их работы и покоя, как дополнительных влияний, исходящих из самих функционирующих тканей или органов, что может вести к более тонкому и полному соответствию между степенью деятельности ткани или органа и снабжением их кровью. Однако роль трофических нервов, определяющих «в интересах организма как целого точный размер окончательной утилизации питательного материала доставляемого кровью», при этом не может умаляться, как и не может быть умалена роль центральной нервной системы в регуляции функциональной деятельности органа и общего приспособления к последней сосудистой системы.

Мы остановились на сосудистых реакциях и их регуляции, поскольку они тесно связаны с лейкоцитарными реакциями. Хорошо известно, что форменные элементы, находясь внутри сосудистых трубок, распределяются неравномерно. При этом эритроциты располагаются в более быстром осевом токе, а лейкоциты — в медленном периферическом. В связи с особенностями тока крови и изменениями соотношения медленно и более быстро текущих слоев в зависимости от количества сосудов и их диаметра, может меняться содержание в них форменных элементов.

Естественно, что всякое усиление функциональной деятельности органа требует увеличенного снабжения его кровью. Последнее связано с расширением приводящих сосудов и увеличением капиллярного кровообращения. Это происходит частично за счет расширения их просвета, но, главным образом, за счет увеличения количества функционирующих капилляров. При этом, как видно из приведенных математических выражений, наступает замедление тока в них крови и увеличение объема медленно текущей части плазмы. Эти обстоятельства в свою очередь способствуют скоплению и задержке лейкоцитов в функционирующем органе.

Таким образом, перераспределение лейкоцитов тесно связано с перераспределением крови, а следовательно, с состоянием сосудов. Необходимость обсуждения вопроса о зависимости распределения лейкоцитов от перераспределения крови возникла особенно в связи с замечанием и недоумением, высказанными в монографии В. Н. Черниговского и А. Я. Ярошевского: «Остается неясным, каким образом и почему количество лейкоцитов в 1 мм³ крови, взятой из периферических сосудов, оказывается меньше, чем в том же объеме крови, но взятой из сосудов внутренних органов. Если сосуды периферии сужены, а сосуды внутренних органов расширены, то это должно было бы повести просто к тому, что крови в периферических сосудах стало меньше, а в сосудах внутренних органов больше. Почему же содержание лейкоцитов при этом уменьшилось?» Нам представляется, что приведенные рассуждения в достаточной мере разъясняют недоумение этих авторов. Однако это только физическая сторона вопроса и в целом он несомненно сложнее и не ограничивается только физическими законами. Так, наряду с перераспределительными изменениями количественного характера, наступают изменения в соотношении отдельных типов лейкоцитарных элементов, которые обозначаются как качественные. Известно, что перераспределительные лейкоцитозы и лейкопении происходят преимущественно за счет сегментоядерных нейтрофилов. Такое избирательное скопление одного вида лейкоцитов не может быть объяснено лишь механическими причинами. Здесь играют значительную роль биологические особенности сегментоядерных нейтрофилов, свойство- клейкости, выраженная способность к амебоидной подвижности, электрический заряд, чувствительность к определенным физико-химическим изменениям среды и т. п.

Вряд ли можно отрицать, что при повышении функции органа изменения, происходящие в обменных процессах, оказывают влияние одновременно на ткани и интимно связанные с ними капиллярные сосуды. Последнее, возможно, является поводом для положительного хемиотаксиса сегментоядерных нейтрофилов. Здесь до известной степени может быть проведена аналогия со скоплением сегментоядерных нейтрофилов-микрофагов при воспалении. Но при кратковременном влиянии и нерезких изменениях уже вскоре наступает перераспределение в обратном направлении. При более длительном воздействии может в той или иной мере наступить нарушение проницаемости стенки мелких сосудов и миграция некоторого количества лейкоцитов, т. е. их убыль. Однако даже при значительном повышении функциональной деятельности органа миграция и убыль не достигают столь высоких степеней, как при воспалительном процессе. Это связано, вероятно, с тем, что при простом повышении функциональной деятельности отсутствуют те продукты клеточного распада, которые значительно изменяют проницаемость стенки сосудов и усиливают хемиотаксис при воспалении. Привлечение и задержка лейкоцитов в одних областях по понятным причинам влечет уменьшение содержания лейкоцитов в других.

В перераспределении более значительных количеств крови (а вместе с ней лейкоцитов) принимают участие депо крови и в первую очередь селезенка и печень. В этом могут принимать участие и кроветворные органы, как депо преимущественно лейкоцитов, которые всегда содержат в своих синусах избыточнее количество достаточно зрелых форм, но наряду с ними некоторое количество не достигших полной зрелости клеток. Выпуском последних можно объяснить, например, некоторое увеличение содержания в крови палочкоядерных нейтрофилов при перераспределительном лейкоцитозе. Мы подчеркиваем это обстоятельство потому, что оно нередко создает затруднения в оценке характера лейкоцитарных реакций как распределительных и дает повод ошибочно полагать участие при этом повышено функционирующего костного мозга.

В предыдущей статье были даны сведения о физиологических процессах, сопровождающихся изменением лейкоцитарного состава крови. Нам кажется, что нет нужды подобно Мюллеру искать объяснения целесообразности этих изменений. Из всего изложенного ясно, что суть здесь в детерминированности физиологических процессов; исходным пунктом является изменение функциональной деятельности, а конечным — перераспределение крови и вместе с ней лейкоцитов.

Движение последних настолько связано с током крови, что все механизмы, регулирующие перераспределение крови, являются в то же время регуляторами перераспределения и лейкоцитов. Вероятно, есть основание считать, что не только пищеварительные и подобные им лейкоцитарные реакции, но и так называемые периодические колебания лейкоцитарного состава крови находятся в тесной зависимости от перераспределения крови.

Однако не только при физиологических, но и при ряде патологичеческих процессов, колебания лейкоцитарного состава крови находятся в полной зависимости от состояния сосудистой системы и перераспределения крови и к ним в первую очередь относятся те, которые наблюдаются при неврозах. Даже при тех патологических состояниях, где изменения лейкоцитарной картины крови являются выражением реакции защитной системы организма в его борьбе с чрезвычайными раздражителями при участии кроветворных органов, начальные изменения состава крови зависят от перераспределения крови. Лучшим примером могут служить изменения состава крови на протяжении развития воспалительного процесса.

Значение правильной интерпретации лейкоцитарных реакций выходит далеко за рамки чисто теоретического интереса; она имеет большой практический интерес. Не раз практическому врачу приходится испытывать затруднение, когда у больного, иногда при случайном исследовании, обнаруживается непомерно высокий лейкоцитоз или резко выраженная лейкопения, и от характера трактовки этого симптома зависит решение вопроса об активном, иногда рискованном хирургическом вмешательстве.

Но с точки зрения теоретической, и в особенности для изучения регуляции процессов кроветворения, что является предметом обсуждения в следующей главе, мы придаем перераспределительным изменениям состава крови большое значение.
 

Практические занятия медицинские биологические препараты для профилактики и лечения инфекционных заболеваний Занятие 1-е. Вакцины и анатоксины. Вопросы для обсуждения. 1. Искусственный иммунитет, активный и пассивный. 2. Препараты для создания искусственного активного иммунитета: вакцины и анатоксины. 3. Виды вакцин: живые, убитые и химические. 4. Способы приготовления вакцин. 5. Анатоксины нативные и очищенные, их получение и титрован... Читать далее...